Примерно о том же. о чем мы говорили с  Gerrit на днях...

Попалась в руки очередная клевая штука, да еще и с типологией Когда появляется типология мне сразу становится понятнее как устроен мир...

Собственно на этот раз попалась "Семь лучей: шива, вишну и брахма в характере человека" Эрнст Вуд.
с удивлением узнал много нового о Шиве. И о себе

Можете считать ересью, но мне нравится.

Далее, цитирую книжку.

[...] Помимо объяснений терминов и того, как космические принципы проявляются в мире и личности там есть описание характеров людей, взависимости от доминирующего луча.
И всё же, хотя каждый человек живёт внутри троицы сознания, сам он семеричен, поскольку исходит от Шивы, и все семь принципов неразделимы и присутствуют в каждом человеке, хотя один из них, самый сильный в его природе, называется его лучом. Потому луч человека не только не является материальной вещью, но это даже и не отличительная характеристика его сознания — он принадлежит его отношениям с Шивой. Потому его никогда нельзя увидеть, ведь зрение — всего лишь одно из чувств, на каком бы высоком плане оно ни действовало, и его объектом всегда являются гуны — саттва, раджас и тамас. Сознание никогда не видимо, а ещё менее — истинная жизнь, ананда. И всё же, если человек видимо работает в определённом направлении и присвоил для своих проводников и целей определённые виды материи (жизни в фазе сата), можно сделать вывод, что направил его выбор работы и определил характеристики его тела именно его луч.

Когда мы говорим о луче человека, таким образом думая о его преобладающем принципе, давайте не будем забывать того факта, что у него есть и все другие принципы, а также того, что здесь мы говорим о человеке, который овладел собой по крайней мере в такой степени, что его жизнь руководится его сознанием, а не является просто набором рефлекторных действий и послушных откликов на окружающую среду. Человек, который ищет Бога с помощью своих идей, позитивен; он не погружён в сат и не побеждён им, как неразвитые люди. Он пользуется своими способностями мышления, чтобы открывать истину, или способностями чувствования, чтобы открывать благость вещей, или силой воли, чтобы искать и открывать красоту. Все эти виды деятельности совершенно отличны от рабского и негативного состояния зародышевого человека, у которого нет иной цели в жизни, кроме того, чтобы предаваться праздным, беспечным и эгоистическим удовольствиям.

У животных лучи ярковыражены, но не так у людей, пока они не сделают достаточный прогресс в человеческом царстве; и причина этого в том, что в весьма реальном и естественном смысле имело место падение человека. С развитием своих умственных способностей человек создал себе такую мешанину кармы и открыл себя столь многим влияниям, что его глубокие духовные чаяния обычно чем-то заслонены и скрыты даже от его собственного зрения. И всё же, если у кого-нибудь хватит терпения и умения проанализировать такого обыкновенного человека, он обнаружит, что один из его принципов сильнее других и ведёт силы его души к вселенскому аспекту его "Я".

У человека с характером, который не является слугой тела, личных эмоций, связанных с телом, или приобретённых им застывших идей, но действительно обладающего какой-то собственной активной волей, или любовью, или мыслью, луч различим сравнительно легко. Есть некоторые вопросы, которые он может задать себе — они помогут ему определить свой луч, но я приберегу их до описания конкретных лучей.

В обычной жизни людей лучи проявляются в следующих общих типах:

1. Человек воли, стремящийся к свободе через овладение собой и окружением; правитель.
2. Человек любви, ищущий единства через сочувствие и симпатию; филантроп.
3. Человек мысли, ищущий понимания через изучение жизни; философ.
4. Маг, актёр и символический художник или поэт.
5.Человек мысли, ищущий истину в мире; учёный.
6. Человек любви, ищущий Бога как благость в мире; преданный, набожный человек.
7. Человек воли, стремящийся к красоте, которая есть Бог в мире; человек искусства или мастер ремесла.

Выражения и деятельность этих общих типов широко варьируются; из более подробного их описания, которое будет предпринято в части II, будет видно, что они включают в себя характеристики, приписываемые лучам в разных списках, опубликованных в мире.

Так вот, лучи. Перепостю первый, ибо мое (а остальное целиком не влезло) Все остальное находится в книге, отмотав примерно до половины...

ПЕРВЫЙ ЛУЧ читать дальше

"Править собой или зависеть только от себя — счастье, управляться другими — беда", — сказал ману нашей расы. Это выражает чувства человека первого луча, потому что это первый из трёх лучей независимости и интуиции.

Люди этих трёх лучей называются независимыми, потому что смотрят на мир не как на учителя, щедрую мать или прекрасный дом, а скорее как на место для приключений доблестной воли, солнечного сердца или устремлённого ума, будто пришедших из дальней страны совершать подвиги. Такой человек полон инициативы, потому что не ждёт вещей и событий, которые побудили бы его к действию, а склонен относиться ко всем им (иногда без должного почтения) как к фишкам в игре, в которую он играет, или материалам для плана, который он приводит в исполнение. Он называется человеком интуиции, потому что в этой игре жизни он намеренно пользуется своими способностями мышления и чувствования, и они растут этими упражнениями. В воле он устремлён больше чувствовать "Я", в сердце — больше чувствовать жизнь, в уме — больше чувствовать вещи — он ищет Бога или счастья в этих предметах внутреннего сознания и использует для этого жизнь, в то время как другие со своими способностями и умениями мысли, воли или чувства ждут чего-то от великого внешнего мира и учатся через те наставления, которые даёт природа.

Оба этих великих пути ведут к тому же результату — росту всей жизни, как внутренней, так и внешней. Ведь когда человек ищет божественное в природе, её красота, щедрость и истина работают над ним и развивают силы его души; а когда он пытается дать полное применение силам, которые он чувствует в себе, он обнаруживает, что это можно сделать, лишь используя их для улучшения внешнего мира. Потому на самом деле каждый человек удаляется вовнутрь и выдвигается вовне в то же самое время.

У человека воли на первом луче доминирующей нотой является самоуправление. Если вы принадлежите к первому лучу, ваше чувство "я" будет сильным (а если вы ещё не очень развиты в других отношениях, оно может быть и конфликтным). Среди разных вещей и событий оно склонно придавать вам твёрдость и устойчивость, которую вряд ли сможет поколебать или изменить что-либо в мире, а также позитивный настрой в действиях и храбрость, позволяющую относиться к жизни как к приключению и не искать убежища или покоя среди вещей. Если вы очень сильны в этом, то во всём огромном мире для вас не будет "дома", а центром и точкой равновесия вашего существа будет собственное достоинство. Это не то внешнее достоинство, которое настаивает на признании со стороны других, или работает для этого (такие труды — признак зависимости от внешнего), а высокое чувство истинного состояния человека, его собственного существа, и доходящего до ужаса отвращения к чуждому персту навязчивых событий или людей, который может вторгнуться в его святилище. Поскольку никто не может увидеть красоты, не восхищаясь ею (хотя некоторые могут смотреть, но не видеть), и поскольку никто не может увидеть истину, не чтя её, так и никто, чувствующий касание "Я" внутри, не может не быть ревностным жрецом в его святилище. Это благородство далеко от гордости; такой человек слишком горд, чтобы гордиться. Оно создаётся не чувством превосходства, поскольку совершенно не подразумевает сравнения с другими и не желает меряться силами. Ваша воля — быть единым с другими на равных и говорить "намаскар" и Богу, и нищему. Вам не так интересно, кто вы есть, как то, что вы вообще есть. Вы человек превыше мечтаний, живущий изнутри.

Из-за этой живой силы, чувствующейся в жизни человека, идеал первого луча — это независимость или жизнь изнутри, свобода от ограничений среды и склонность управлять обстоятельствами и находить способ изменить их так, чтобы они соответствовали вашим планам. На шахматной доске жизни у человека этого типа всегда будет план нападения, который он приведёт в исполнение при первой же возможности, игнорируя ходы противника, насколько ему хватает смелости, и используя всякий ход и всякую имеющуюся фигуру для атаки, которую он задумал. Для воли характерно стремиться к своей цели всеми возможными средствами, иначе говоря, постоянно занимая ум этой задачей, так что рано или поздно он обязательно найдёт путь к цели.

Именно это чувство собственной божественности и заставляет такого человека сказать "я сделаю это", даже когда он ещё не знает, как именно это можно сделать, поскольку безотказная интуиция говорит ему, что "Я" внутри — судья в последней инстанции и абсолютный вершитель своей собственной судьбы, как и опора своей собственной стойкости и силы. Мысль в нём постигает "я", преданность поклоняется ему, руки трудятся для него, а всякая прочая часть любит его, и потому он может действительно изъявлять волю всей своей жизнью и всем своим существом. В силу этой внутренней устойчивости такой человек обычно прекрасно переносит трудности и беды, и дружелюбно смотрит на разрушение, никогда не прекращающееся в царстве природы. Некоторые ужасаются жестокому закону природы и восстают против него, но он видит в нём свою же собственную силу в большем масштабе, и любит его, как сильный человек — достойного противника. Он ценит чужой труд и его значение для трудящегося, и когда что-либо сделано хорошо, он чувствует за этим волю, и она являет для него торжествующее настроение, с которым он может оседлать силы мира — точно так же, как в меньшем масштабе опытный пловец знает, что в воде он в безопасности, и полусознательно вводит себя в это настроение, прежде чем войти в неё. И точно так же, как для него хорошо плавание, а не вода, так и человек воли неподвластен иллюзии самосущей ценности внешних вещей. Он не трудится ради удовлетворения от приобретения некоего материального положения, которое обеспечит дальнейший покой или комфорт, так что разрушение и неудача не вгоняют его в депрессию. Когда появляется какая-нибудь новая цель, он всегда готов расчистить поле для деятельности и дать старым вещам уйти, или смести их с дороги. Пожалуй, он иногда даже несколько нетерпим к вещам, которые не являются необходимыми, или к людям, которые вносят в работу ненужные чувства, слова и мысли.

Обычно у него всегда есть какой-то план, а когда он исполнен, на смену ему приходит другой, и они сменяют друг друга столь же регулярно, как морские волны. Иногда вы можете застать его в разрушительном настроении, с огромным весельем рвущим старые письма и бумаги, выбрасывающим старые книги, мебель и одежду, или в случае путешествия стряхивающим их с себя, подобно собаке, отряхивающейся от воды. Он готовится приступить к какому-то новому приключению, гордый своей обнажённой силой, когда члены его свободны, а ноздри вибрируют. Такого духа разрушения не видно у человека второго луча, который лелеет каждую вещь, потому что она говорит о человеческих трудах и стараниях и воплощает что-то от души и энергии человека. Я знал одного высокодуховного человека этого луча, который всегда разрезал конверты из-под полученных им писем, разворачивал их и использовал их чистую внутренность для собственного письма — не потому что был скуп, но потому что любил труды человека, хотя сам называл это экономией и нежеланием транжирить. Человек третьего луча посмотрит дважды, трижды и ещё раз на предмет, который больше не нужен, а затем отложит его подальше, сказав, что возможно когда-нибудь он пригодится для чего-нибудь ещё.

Время человека воли в области политэкономии ещё не наступило, но когда оно придёт, мы увидим, что он уважает потребителя так же, как и производителя. Грубо говоря, он может сказать, что людям стоит платить за поглощение пищи и пользование другими товарами так же, как и за изготовление этих вещей; хотя, конечно, когда наступит его день идеальной анархии, — а это будет в отдалённом будущем, после того, как человечество усвоит урок братства, — никакой платы никому вообще не будет нужно.

"Я" священно. Так что неудивительно, что люди уважают свои личности, поскольку это единственные "я", которые им известны, и что личные оскорбления и насмешки для людей, которые ещё не очень ясно ощущают "я" внутри, являются величайшей пыткой. Презирать личность — не лучшая политика, ибо бог, стоящий за идолом, — настоящий, и если он временно валяет дурака или исполняет роль чёрта, сила этих персонификаций исходит от бога внутри, который в конце концов явит себя настоящего. Таким образом, личность — настоящий товарищ и лучший друг человека на земле, даже если иногда кажется, что она действует, как враг.

Эта самая воля в человеке и придаёт вещам чувство реальности, делая собственный опыт последним критерием реального, на котором уже основывается всякое чувствование и мышление. Свидетельство других, если расходится с ним, не имеет ценности, и если человек первого луча следует за учителем, то дело обстоит не так, будто он подчинился другому, ибо учитель принимается тут скорее как проводник, чем как наставник; и когда он следует за лидером или капитаном, он делает это, потому что сам выбрал этот путь. Если капитан скажет: "ты должен", он ответит: "а я так и хочу", и если капитан парирует "ты должен сделать, потому что я так говорю", он ответит: "я решил подчиняться вам, и делая это, я тем самым следую собственной воле". Он может не сознавать это столь ясно, но фактически для него нет иного пути, кроме как следовать своему внутреннему "я".

Человек этого луча чувствует, что жизнь предназначена для деятельности, и потому на него сильно давит потребность принятия решений в практических вопросах. Если он медлит с решением какого-нибудь вопроса, то это не от безволия, а потому что он решил отложить суждение. Однако он сравнительно редко так поступает, и скорее предпочтёт какое-нибудь временное решение, подлежащее будущему пересмотру, чем ничего не решит. Он чувствует, что должен сделать свой ход, даже если не видит ясно, что впереди. Потому он может обнаружить, что гораздо больше учится на опыте последствий своих действий, чем на размышлениях о том, что может случиться, если он поступит так или иначе. Также он подвержен некоторой опасности негибкости в своих решениях и может быть не столь готов, как было бы желательно, пересмотреть своё решение вопроса или порядок действий. Он решил, и не станет вновь выносить вопрос на рассмотрение и менять своё решение, если только намеренно не решит изменить его, и тем, кто с ним работает, иногда бывает трудно устроить так, чтобы он это сделал. Иногда может быть даже так, что незаметно для себя он примет что-то как само собой разумеющееся, просто потому что раз в его уме решение об этом уже принято, это должно быть фактом. Он спроектирует своё сильное внутреннее убеждение в царство природы, полагая, что так оно и есть, и не желая пойти и посмотреть, действительно ли это так. Всё это происходит в силу того простого факта, что воля — самое сильное его начало, которое постоянно правит его мыслями и эмоциями, поляризуя их согласно своей основной цели или своему преобладающему настроению.

Конечные настроения нашего существа глубоко скрыты в "я", а воля, таким образом — лишь "я", обращённое к последовательности событий. Поскольку предназначение всех людей одно, все они в глубине своего существа хотят одного и того же, и полная свобода достижима только благодаря этому фундаментальному единству. И если медитирующего йога называют покоящимся на камне, этого человека мы можем уподобить железной колонне. Его временная свобода заключается в его способности, подобной имевшейся у некоторых из древних стоиков, отказываться уделять внимание вещам, которые находятся всецело вне его власти, ибо он сам себе полный хозяин, а потому и хозяин всего того, что есть в подвластном ему мире. Для такого человека не имеет значения, если он окажется одинок в своём мнении, а все другие люди будут против, — это не станет для него поводом для сомнения в своей истине. Если он высоко развит в других отношениях, то конечно же, он с уважением рассмотрит другие мнения, но этим и ограничится. Также, установив для себя стандарт поведения, такой человек будет сохранять его среди не симпатизирующего ему мира, стоя в одиночестве, поскольку никогда не ведёт себя подобно хамелеону, и не заимствует свой цвет извне. Потому Хранителями Человечества он избран инициировать на Земле новые направления жизни.

Поскольку воля есть способность к самоизменению, то человеку, идущему по этому пути, легко даются самоконтроль и практика аскетизма. Человек первого луча правит собою железной рукой. Если такой человек узнает, например, что мясная пища плоха, будь то с физической или нравственной точки зрения, он бросит её безо всяких усилий, и если тело поднимет свою голову и скажет "я хочу оленины, неужто ты лишишь меня её вкуса на всю оставшуюся жизнь?", он без колебаний ответит: "да, именно так". Если он считает, что какие-то упражнения или практики хороши, он будет выполнять их, и неохота или инерция тела его от этого не удержат. Во всём этом не будет ни напряжения, ни возбуждения, ибо простая причина этого в том, что воля — самая спокойная вещь на свете. Иногда люди думают, что большой и бурно доминирующий человек и есть человек воли, но это не так; он ведёт себя так именно потому, что полусознательно знает, что сам может быть подчинён подобными бурными вещами, действующими на него извне — чему человек воли никогда не подчинится. Нет, воля — спокойнейшая в мире вещь.

И человек самоконтроля будет считать свой аскетизм не самоцелью, а просто хорошей жизнью чистого "я", чья чистота священна не как собственность или достижение, но в силу самого своего существа.

У индийцев в их национальном характере мы можем видеть, возможно, величайшее проявление этой силы. В Индии есть много людей, которых мало заботят внешние вещи, коль скоро "я" удовлетворено внутренне, и иногда в практических делах вы можете встретить людей, которые сильны в этом, но имеют недостатки в каких-то других частях своей природы, и они будут очень хотеть, чтобы вы думали, что у вас свой собственный путь, и были счастливы в этой иллюзии, тогда как внутри они наслаждаются осознанием, что у них свой собственный путь. Первый луч — часто странно молчаливый путь, и даже звук, который слышится внутри — это голос безмолвия, и на пути йоги этот молчаливый звук будет водителем человека в гораздо большей степени, чем любое зрительное ясновидение. Среди практических философий Индии типичной для этого луча является философия Патанджали — его Йога Сутра содержит учение для человека воли. В качестве цели стремлений ученика он предлагает кайвалью, или независимость, а в качестве ступеней к этому достижению — контроль "я" над телом, чувствами и умом. Даже в своём подготовительном курсе, где говорится о необходимости чтить божественное во всех вещах, тем достигая правильного знания, эта школа на первое место ставит тапас, который, будучи понят правильно и широко, означает самоконтроль и владение собой во всех отношениях.

У древних греков и римлян этот луч дал рождение школе стоиков, и высшего осуществления данный аспект этой великой философии достигал особенно среди римлян. Тогда каждый человек, который был действительно стоиком, чувствовал благородство "я" — человек мог выйти из своего горящего дома и увидеть, что труды всей его жизни пошли прахом, и сказать, что он не потерял ничего, поскольку нет богатств вне "я". Это вещь, которую он ощущал как факт и знал, что это так, поскольку мог определить, что этот опыт, каким бы болезненным он ни был, нужен, чтобы обогатить его жизнь.

Я не говорил о недостатках этого луча, потому что ни у одного луча нет такой вещи, как недостатки. Может быть так, что человек какого-то луча не достиг ещё общего стандартного уровня в других принципах своего состава, и в таком случае человек воли может оказаться скорее эгоцентричным, подавляющим, хитрым, безрассудным, грубым, неделикатным, и невнимательным к тому, что не имеет отношения к его целям, но эти недостатки надо приписывать не его силе в одном направлении, а его слабостям в других. Путь их исцеления — не в уничтожении силы, которая в нём уже есть, не в остужении горячих стремлений его характера, а в направлении их в лучшие каналы, дабы он мог осознать, насколько богаче может стать его жизнь и насколько шире — её сфера, если он научится любить и мыслить так же, как научился он владеть волей; если он научится уважать всё, что есть прекрасного, доброго и хорошего в удивительном мире бытия, который есть божественная школа для всех нас.

В детях иногда можно обнаружить эту волю в виде любопытного упрямства. Ребёнок хочет сделать что-то и уже фактически собирается это сделать, как вдруг какой-нибудь невнимательный взрослый говорит, что он должен сделать это. Тогда вся радость уже отравлена, и ребёнок сопротивляется, громко возражая или проявляя молчаливое упрямство. Я слышал о маленьком мальчике, примерно шести лет, мать которого хотела, чтобы он носил какую-то рубашку, но предложила её ему в форме, столь неприятной для его темперамента, что он с негодованием отказался. Тогда позвали отца. У ребёнка не было настоящего отвращения к этой рубашке, и чтобы его уговорить, было достаточно нескольких добрых слов, но отец ударил его, и тогда, сквозь зубы, ребёнок процедил: "теперь я не надену её даже если ты убьёшь меня!". Невежественные родители и старшие пытаются сломить дух таких детей, сделать их более вежливыми и послушными, и иногда им удаётся превратить их в обычных благопристойных людей, чья доброта оказывается по большей части никакой, будь то для них самих или кого-либо другого. Они хороши просто тем, что не плохи, подобно тому, как идея о мире у большинства людей заключается в представлении об отсутствии войны. Если бы к ребёнку относились с любовью, на которую он мог бы ответить, и к его воле прибавилась бы любовь, то в дальнейшей жизни человек обладал бы любовью, за которой стоит сила, и с этим мог бы совершить в мире великие дела.

Если жизнь человека первого луча вовлечёт его в работу в правительстве или в общественную деятельность, а такой долг часто ему выпадает, то он исполнит его хорошо, потому что в самоуправлении он нашёл свою собственную способность свободы. Если он к тому же любит своих товарищей, он будет пытаться принести эту свободу другим — не навязывая им правила извне, но приглашая волю, живущую в них, занять более заметное место в их жизни. Чистый и хороший человек любого луча желает лишь дарить другим радость того идеала, который он нашёл для себя, а если он ещё и мудр, то использовать свою силу и для служения их идеалам.